Сказочная повесть
Глава пятая, в которой происходит то, чего никто не ожидал, и Дар принимает важное решение
Подъем оказался менее трудным, чем думали путники, но и более долгим. Стараясь по возможности скрыться от палящего солнца, Эухину и Дар двинулись вдоль основания вулкана по кругу и вскоре действительно смогли укрыться в тени, которую он отбрасывал. Тут им повезло еще больше: вдоль тенистой стороны вулкана петляло нечто вроде тропки. Волшебник, присмотревшись, быстро понял, что едва заметная змеящаяся полоска была нерукотворной. Видимо, порода, из которой состояли склоны вулкана, иногда осыпались, образуя нечто вроде относительно ровного узкого карниза. Его и решили использовать для подъема. — И как я собирался сделать это один и только за одну ночь?.. — задыхаясь и смахивая пот с лица, удивлялся Дар. Он за их короткое путешествие еще повзрослел и задавал все больше хороших вопросов. — Еще неизвестно, что там, наверху! Если какой-то валун закрыл кратер, то вряд ли мы сумеем его вытащить...
— Сделаем, что в наших силах, а там будет видно, — через плечо отвечал ему Эухину.
Но юноша продолжал ворчать.
— И с чего я вообще взялся за это?.. Почему думал, что смогу?.. А этот Кошачий король тоже хорош: додумался послать на такое важное дело мальчишку! Как он вообще себе это представлял?! Что бы я тут делал один — без тебя и твоего кота?..
— Может, в этом и был смысл? А том, чтобы ты принял мою помощь, а кот перед тем убежал и оставил мне те десять лет, которые позволили тебе повзрослеть...
Эухину вовсе не был уверен, что такие серьезные разговоры стоит вести по пути, когда каждый неверный шаг грозил гибелью. С другой стороны, собственные фразы почему-то успокаивали его, дарили надежду, что все и вправду было не зря...
Дару, однако, становилось все хуже.
— Ну взорвался бы этот вулкан... Ну погибла бы страна... Ну не было бы в нашем мире больше кошек... Подумаешь, потеря!.. — он снова напоминал маленького мальчика: испуганного, уставшего до полусмерти и оттого сердитого на весь белый свет.
— Это в тебе говорят трудности пути, — отозвался Эухину, уворачиваясь от черной ленты, вылетевшей прямо возле него. Вулкан продолжал распадаться под давлением скопившегося дыма, новые щели появлялись то тут, то там. — Твои силы на исходе, и тебе сложно продолжать верить: в себя и в то, что все это с тобой случилось неспроста, а значит, оно для чего-то нужно. Но насчет «пусть бы кошек не было» ты явно погорячился.
Дар не ответил, в глубине души понимая, что волшебник прав.
Солнце начало клониться к западу, когда они добрались, наконец, до вершины. Эухину, пробиравшийся первым, осторожно заглянул в кратер, и увиденное лишило его дара речи.
— Ну что та... — Дар заглянул вслед за ним и тоже застыл в изумлении.
Совсем близко к краю кратера, на глубине в человеческий рост, были плотно навалены камни. Их укрывали ветки и сучья, скрученные между собой, какие-то листья, из-за поднимавшегося из жерла жара уже основательно высохшие, а на листьях покоились три темно-синих продолговатых яйца, каждое примерно в половину человеческого роста.
— Это...
Дар не смог договорить, только смотрел на открывшуюся ему картину, и глаза его постепенно принимали форму все тех же яиц.
— Я думал, что и они — лишь легенда... — благоговейно прошептал Эухину, разглядывая кладку.
— Но ты же не хочешь сказать, что это гнездо... — слово «дракон» так и не слетело с его губ, но взгляд волшебника полностью подтвердил его опасения.
— Подумай, как умно устроено! — между тем заговорил Эухину, и в голосе его слышались воодушевленные нотки человека, столкнувшегося с чем-то невероятным, но оттого не менее прекрасным. — Гнездо, которое греется само по себе! Матери нет нужды постоянно высиживать свое потомство. А это невероятно важно, ведь драконы — одиночки. они сходятся в пары лишь ненадолго, чтобы дать жизнь, а после вновь расстаются. Если бы драконица все время вынуждена была оставаться в гнезде — она умерла бы с голоду! Вулкан служит для ее малышей естественной печкой. И температура как раз подходящая: ведь дракон — это и есть, по сути, летающая печка!
— Все это прекрасно, — нетерпеливо перебил его Дар. — Но ведь эта летающая печка и вернуться может?
— Ну конечно она вернется! Легенды говорят, что драконицы — прекрасные матери! Они никогда не оставляют гнездо надолго... — он осекся, видимо, только теперь в пылу энтузиазма сообразив, чем обернется возвращение «прекрасной матери» лично для них.
— Времени мало! — решительно заговорил Дар. — Нужна веревка.
— Несомненно! — живо поддержал его Эухину.
— Я сильнее, поэтому останусь наверху и буду держать. Тебя обвяжем веревкой, ты спустишься в гнездо и постараешься пробить его дно. Когда оно обрушится, я успею вытащить тебя назад. Ужасный риск, конечно, но тебе точно не хватит сил вытащить из этой дыры меня.
— Обрушить гнездо? — переспросил Эухину. — Ты имеешь в виду — убить этих малышей в яйцах?
Заданный прямо вопрос будто огрел Дара по лбу. Да, возиться с драконовыми яйцами он не собирался, но убийством это не назвал бы даже в мыслях. Судьба детенышей, тем более — детенышей какого-то хищного монстра, его не слишком заботила, и он не понимал, в чем углядел проблему его спутник. У них же есть благородная цель, в конце концов!
— Ты сам сказал, что их мать — летающая печка! Может, огонь и лава им — что дом родной!
— Они же не внутри этой печки. В глубине кратера слишком жарко даже для них. Они погибнут, так и не вылупившись.
Дар почувствовал раздражение. Что это волшебнику вздумалось все усложнять!
— Если мы сбросим гнездо, это откроет жерло и не даст уничтожить страну! Короля, его подданных! И не ты ли только что говорил, что мы должны сохранить кошек в нашем мире?! Мы ведь за этим сюда пришли?
— Нельзя за одни жизни платить другими, Дар, — твердо ответил Эухину. — Малыши оказались не в том месте и не в то время, и из-за этого у нас, прямо скажем, большие неприятности. Но это не причина, по которой их можно убить.
— Да я... Да ты... — Дар просто не находил слов. Наверно, будь обстоятельства другими, он и сам пожалел бы малышей и поумилялся бы... Но обстоятельства таковы, как они есть, и чем дольше он стоял на краю кратера, ощущая дрожь скалы под ногами и слушая шипение все новых черных лент, тем меньше сочувствия у него оставалось. Ему-то, поди, никто не посочувствует!..
— И что ты предлагаешь?! — наконец выдохнул он.
— Яйца темно-синие, — ответил Эухину. — Это значит, что малыши могут начать вылупляться в любой момент. Жар вулкана им уже не так жизненно необходим, как раньше. Если мы сумеем вынуть яйца оттуда и сложить где-то на склоне, а затем пробить дно пустого гнезда — думаю, тут будет достаточно тепло, чтобы они спокойно вылупились и выжили.
О том, что «достаточно тепло» для детеныша дракона — это «убийственно жарко» для человека, Эухину деликатно умолчал, но Дар и так не питал на этот счет каких-либо иллюзий.
— Кроме того, — продолжал волшебник, — легенды говорят об особой связи, которая существует между матерью-драконицей и ее кладкой. Как только скорлупа яиц начнет трескаться, она тут же почувствует это и вернется. Если не вернется раньше, конечно.
— Вот это последнее особенно воодушевляет, — скривился Дар. — Эухину, это полная глупость и безумие! Тут некуда сложить эти клятые яйца — даже если бы мы их достали.
— Вон там есть какая-то площадка, она, кажется, может подойти.
Эухину махнул рукой в сторону, и Дар увидел выступ в скале: что-то вроде балкона без перил. Карниз, по которому они забрались сюда, им заканчивался.
Юноша оценил взглядом расстояние, прикинул, каких усилий будет стоить пройти по этой почти несуществующей тропке с яйцом в половину собственного роста размером...
— Нет, — четко произнес он. — Этого я делать не буду. Я пришел, куда мне сказали. Я был готов помочь. Но я подряжался чистить вулкан, а не спасать драконов. Или ты не усложняешь, или я ухожу.
Эухину промолчал, но угадать невысказанный ответ труда не составило. Дар развернулся и начал осторожно спускаться по склону вулкана.
Волшебник проводил его взглядом, вздохнул. Затем повернулся к кратеру, снова осторожно заглянул внутрь. Показалось ли ему, или одно из яиц чуть шевельнулось? А может, это камни, служащие основой гнезда, пришли в движение?.. В любом случае, времени почти не оставалось.
В мешке нашлась прочная длинная веревка, один конец которой Эухину обвязал вокруг пояса. План, предложенный Даром, был совсем неплох, только возможностей волшебника юноша несколько недооценил. Прежде всего, в запасе у него имелось заклинание, чтобы уменьшить вес и собственного тела, и других предметов. Жаль, невозможно было проделать чего-то подобного с размерами: куда проще было бы спрятать уменьшенные яйца в мешок и разом доставить их на облюбованный выступ. Но что не возможно, то невозможно. Эухину давно привык, что волшебство, как ни странно, вовсе не служит для того, чтобы облегчать жизнь. Иногда да, помогает. Но чаще совершается как бы само по себе, и не волшебником, а как бы через него, по собственным, далеко не всегда понятным человеку законам. Нечего и думать о том, чтобы подчинить ее. Скорее — любоваться, ощущать и пытаться слиться с потоком, который увлекает тебя за собой...
Поток, впрочем, совершенно не обещал решений каких-либо конкретных задач. Точнее, предпочитал решать их своими, неочевидными, способами. Например, сейчас он совершенно ничего не подсказывал насчет того, как закрепить второй конец веревки, которую волшебник держал в руках.
Эухину оглянулся, прикидывая. Деревьев вокруг кратера не было. Несколько камней торчали, как чьи-то исполинские клыки, но два из них находились слишком далеко, а третий был слишком большим, и веревки не хватало даже на то, чтобы охватить его.
Поняв, что таким путем идти не удастся, волшебник решил попробовать другой. Веревку нужно закрепить, но необязательно обвязывать ее вокруг чего-то. Эухину выбрал участок скалы поровнее, уложил на него свободный конец веревки. Подходящий по размерам — высотой выше колена и толщиной с человеческое тело — камень нашелся поблизости. конечно, без магии волшебник даже не смог бы сдвинуть его с места, но с ее помощью передвинул его довольно легко, придавил веревку. Подергал. Вроде держится. Учитывая, что и он будет весить меньше, чем обычно, могло получиться.
Спуск к драконьему гнезду оказался сложным: уменьшенный вес тела не давал ни большей подвижности, ни мастерства в скалолазании. Эухину дважды сильно ударился о скалу коленом и локтем и многократно пожалел о том, что Дара больше нет рядом: с ним все получилось бы проще и быстрее.
Впрочем, о боли он забыл, как только достиг цели. Ветки, устилавшие гнездо, под облегченным телом почти не трещали. Яйцо, к которому Эухину осторожно, с благоговением прикоснулся, было теплым и немного шершавым на ощупь, будто поверхность нагретого на солнце камня. Несмотря на всю критичность ситуации, волшебник позволил себе на мгновение замереть, чтобы как можно сильнее прочувствовать этот момент: вряд ли нечто подобное переживал кто-то из смертных...
Из созерцательного настроения его вывело легкое движение, и на сей раз он был уверен: двинулось именно яйцо, то самое, которое от только что погладил. Значит, времени всего ничего. Даже если забыть о вулкане, грозившем взорваться прямо у него под ногами — едва на скорлупе появится даже малейшая трещина, драконица прилетит на неслышный зов детеныша.
Эухину примерился так и этак, постарался вложить в заклинание облегчения всю возможную силу. Яйцо, вокруг которого он даже не смог сомкнуть руки, весило теперь и вправду немного. Но прижимая его к себе и пытаясь вслепую добраться до стены, по которой он спустился, волшебник отчетливо осознал, что подняться с таким грузом он не сможет: для этого нужно было обладать умением ходить по вертикальной поверхности, как муха.
Он аккуратно положил яйцо назад в гнездо, лихорадочно обдумывая другие варианты. Закрепить его за спиной? Нечем. Попытаться подбросить и вытолкнуть из ямы? Оно разобьется, а то и вовсе — скатится с горы вниз. Попробовать обвязать яйцо вместо себя, вылезти самому без опоры на веревку, а затем поднять его? Рискованно, но в этом был хоть какой-то шанс.
План провалился уже на этапе «вылезти из ямы без веревки». Эухину пробовал снова и снова, разбил колени и переломал ногти, но край кратера над его головой остался недостижимым.
Больше идей не было, и он впервые за это путешествие ощутил полную беспомощность. Тут нужны были они оба. Наверху, у края кратера, должен стоять кто-то, кто принял бы из его рук драгоценный груз и отнес яйцо на уступ, который они присмотрели. Иначе никак. Там, где нужны двое, один не справится.
— Давай сюда!
Физиономия Дара, вдруг возникшая на фоне неба, была надутой, недовольной, но полной решимости.
Эухину молча сунул ему свой груз, мысленно благодаря магический поток за то, что все же помог. Сверху раздались шаги: Дар понес яйцо на площадку. Через какое-то время он вернулся, и еще одно яйцо отправилось в короткое путешествие. Третье, однако, преподнесло сюрприз.
— Что ты там возишься?! — вернувшийся из второго похода Дар нетерпеливо топтался у края.
— Кажется... Боюсь, оно треснуло, — в голосе волшебника замешательство смешивалось с неистребимым любопытством исследователя. — Малыш начинает вылупляться.
— Так скорей! Пока не появилась их мамаша!
Дар шлепнулся на колени, принял из рук Эухину последнее яйцо, внутри которого уже явно чувствовались все более настойчивые толчки. Правда, на сей раз на площадку он не побежал.
— Выбирайся! — приказал он волшебнику.
— А как же гнездо, его нужно обрушить!
В руке Дара мелькнул толстый длинный заостренный кол.
— Чтобы обрушить гнездо, необязательно быть в нем!
Волшебник понятливо кивнул и со всей поспешностью, на какую был способен, выбрался из кратера.
Кольев оказалось два, и Эухину с Даром, растянувшись на животах, принялись изо всех сил долбить каменное основание гнезда. Работа спорилась, хотя шла далеко не так быстро, как им бы хотелось. Волшебник не переставал оглядываться, то через одно плечо, то через другое. За одним плечом он видел яйцо, которое, чем больше времени проходило, тем больше признаком жизни подавало. Скорлупа трескалась все активнее, кое-где откалывалась кусочками, и в образовавшихся дырах можно было уже рассмотреть движения существа, стремившегося выбраться наружу. Зрелище это захватывало, несмотря на критичность ситуации, и Эухину приходилось постоянно заставлять себя отвернуться и посмотреть куда-то еще. То за другое плечо — не летит ли драконица, то в кратер — приносят ли их усилия хоть какие-то плоды.
Плоды были, и вскоре произошли три события одновременно: из днища гнезда вывалились сразу несколько камней, и навстречу им с шипением рванулась толстая струя черного дыма; гора затряслась, и Эухину с Даром поняли, что остальное вулкан сделает и без их помощи.
Шипение дыма, который начал собираться в густо-черную тучу невысоко над кратером, не смогло, однако, заглушить быстро приближающийся рев: драконица возвращалась к гнезду.
А скорлупа яйца наконец развалилась на части, и между путниками закопошился новорожденный ярко золотой дракончик.
Больше ничто не задерживало их в этом гибельном месте.
— Бежим! — Дар подхватил дракончика на руки и заскользил по склону содрогающегося вулкана: нести малыша на уступ уже не было времени. Впрочем, буквально через несколько шагов он остановился и, охнув, выпустил свою ношу из рук: дракончик оказался явно не в восторге от того, что его схватили и куда-то несут: извернулся и от души цапнул Дара за руку, оставив два полукружия маленьких ранок от острых, как иглы, зубов.
— Вот поганец! Еще и горячий, как печка! — возмутился незадачливый спаситель.
— Осторожно, он сейчас...
Но Эухину не успел закончить предостережение: разозленный не на шутку дракончик окинул Дара свирепым взглядом и прицельно плюнул в него струйкой огня: тонкой, но вполне впечатляющей.
— Ой!
По счастью, Дар успел отскочить, и пламя не причинило ему вреда. Дракончик, увидев это, испустил скрипящий пронзительный вопль — не иначе, как обругал — а затем развернулся и на удивление быстро побежал по склону, хлопая крыльями. Через несколько мгновений его разгон стал достаточным, и он взмыл в воздух — прямо навстречу как раз показавшейся из-за горы матери. За ней рывками следовали еще две маленькие тени.
Дар и Эухину рухнули ничком, но драконье семейство не обратило на них никакого внимания, неспешно удаляясь куда-то на юг.
— Хотел бы я знать, куда они летят, — пробормотал волшебник, когда смог наконец приподнять голову и проводить их взглядом. — Неужели где-то там есть целая страна драконов?..
Дар, куда более практичный, подтолкнул его в плечо: уносить ноги нужно было чем скорее, тем лучше.
